Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» заканчивается смертью Евгения Базарова. Можно ли назвать подвигом гибель героя? На этот вопрос трудно дать однозначный ответ. Я считаю, что признать подвигом можно не саму смерть Базарова, но то, как он умирал. Чтобы аргументировать своё мнение, я проанализирую эпизод смерти героя.
Базаров заражается тифом от умершего крестьянина и заболевает.
Это обстоятельство доказывает, что сама смерть Евгения подвигом не является, так как причиной её явился несчастный случай, а не сознательный риск или жертва. Дальше автор описывает последние дни Базарова. Герой до последней минуты не терял присутствия духа и не впадал в панику. Смерти он не боялся и принял её поистине благородно: «Он еще не потерял памяти и понимал, что ему говорили; он ещё боролся.» Даже будучи уже в тяжелом состоянии Базаров не изменил своим убеждениям: он не позволял себе излишних сантиментов. У него ещё и хватило здравого рассудка и душевных сил, чтобы достойно проститься с близкими людьми – родителями и Одинцовой, и по возможности их утешить.
Неспроста Тургенев привёл своего героя к смерти. Именно этот эпизод как нельзя более ярко выражает идею автора. Чтобы её понять, пожалуй, стоит обратиться к самому последнему абзацу в романе. «Неужели любовь, святая, преданная любовь не всесильна? О нет! Какое бы страстное, грешное, бунтующее сердце ни скрылось в могиле, цветы, растущие на ней, безмятежно глядят на нас своими невинными глазами… они говорят также о вечном примирении и о жизни бесконечной…»
Сколько бы Базаров не отрицал важность человеческих чувств, как бы хладнокровно не называл любовь глупостью, смерть доказала, что он такой же человек, как и все; он так же не может не любить и не быть любимым, не может прожить без красоты, без слёз и без радости. И, как ни парадоксально, именно то, что перед смертью Базаров держался твёрдо и хладнокровно, говорит о его настоящей, горячей любви к близким людям, которым он пытался, как мог, облегчить горе, о которых он заботился больше всего в свои последние минуты. В этом и заключается, собственно, подвиг Базарова: он и перед лицом неизбежной кончины остался человеком.
Обновлено: 2018-02-05
Внимание!
Спасибо за внимание.
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
Почему Д. И. Писарев назвал смерть Базарова подвигом?
Смерть самых лучших намечает - И дергает по одному. (В. С. Высоцкий)
…Смотреть в глаза смерти, предвидеть ее приближение, не стараясь себя обмануть, оставаться верным себе до последней минуты, не ослабеть и не струсить - это дело сильного характера. (Д. И. Писарев)
…Такой человек, который умеет умирать спокойно и твердо, не отступит перед препятствием и не струсит перед опасностью. (Д. И. Писарев)
Умереть так, как умер Базаров, - все равно что сделать великий подвиг; этот подвиг остается без последствий, но та доза энергии, которая тратится на подвиг, на блестящее и полезное дело, истрачена здесь на простой и неизбежный физиологический процесс. (Д. И. Писарев)
«Умереть так, как умер Базаров, - все равно, что сделать великий подвиг». Анализ эпизода «Смерть Базарова»
Новость образования прочитали 11,821 раз
Вы не видите полный текст новости, разработки урока, статьи, конспекта, сценария? Читайте
Испытание смертью. Это последнее испытание Базарову тоже предстоит пройти параллельно своему антагонисту. Несмотря на благополучный исход дуэли, Павел Петрович давно духовно умер. Расставание с Фенечкой разорвало последнюю нить, привязывавшую его к жизни: «Освещенная ярким дневным светом, его красивая исхудалая голова лежала на белой подушке, как голова мертвеца… Да он и был мертвец». Уходит из жизни и его противник.
Удивительно настойчивы в романе упоминания об эпидемии, которая не щадит никого и от которой нет спасения. Мы узнаем, что мать Фенечки, Арина, «умерла от холеры». Сразу по приезде Аркадия и Базарова в имение Кирсановых «наступили лучшие дни в году», «погода стояла прекрасная». «Правда, издали грозилась опять холера, - многозначительно оговаривается автор, - но жители ***…губернии успели привыкнуть к ее посещениям». В этот раз холера «выдернула» двоих крестьян из Марьина. Опасности подвергся сам помещик - «с Павлом Петровичем случился довольно сильный припадок». И вновь известие не изумляет, не пугает, не тревожит Базарова. Единственное, что задевает его как врача - отказ от помощи: «Зачем же он не послал за ним?» Даже когда собственный отец хочет поведать «любопытный эпизод чумы в Бессарабии» - Базаров решительно прерывает старика. Герой ведет себя так, словно для него одного холера не представляет никакой опасности. Меж тем эпидемии всегда считались не только крупнейшей из земных невзгод, но и выражением Божьей воли. Любимая басня любимого тургеневского баснописца Крылова начинается словами: «Лютейший бич небес, природы ужас - мор свирепствует в лесах». Но Базаров убежден, что сам строит свою судьбу.
«У каждого человека есть своя судьба! - размышлял писатель. - Как облака сперва слагаются из паров земли, восстают из недр ее, потом отделяются, отчуждаются от нее и несут ей, наконец, благодать или гибель, так около каждого из нас самих образуется <…> род стихии, которая потом разрушительно или спасительно воздействует на нас же <…>. Говоря просто: каждый делает свою судьбу и каждого она делает…» Базаров понимал, что создан для «горькой, терпкой, бобыльей» жизни общественного деятеля, быть может, революционера-агитатора. Он принимал это как свое призвание: «Хочется с людьми возиться, хоть ругать их, да возиться с ними», «Нам других подавай! нам других ломать надо!» Но как быть теперь, когда прежние идеи подверглись справедливому сомнению, а наука не дала ответа на все вопросы? Чему учить, куда звать?
В «Рудине» проницательный Лежнев заметил, какой кумир всего вернее «действует на молодежь»: «Ей выводы подавай, итоги, хоть неверные, да итоги! <…> Попытайтесь сказать молодежи, что вы не можете дать ей полной истины, потому что сами не владеете ею <…>, молодежь вас и слушать не станет…>. Надобно, чтобы вы сами <…> верили, что обладаете истиной…» А Базаров уже - не верит. Он попробовал было найти истину в разговоре с мужиком, но ничего не получилось. Слишком снисходительно, барски-высокомерно обращается нигилист к народу с просьбой «изложить свои воззрения на жизнь». И мужик подыгрывает барину, представляясь тупым, покорным идиотом. Выходит, не стоит ради такого жизнью жертвовать. Только в разговоре с другом отводит крестьянин душу, обсуждая «шута горохового»: «Известно, барин; разве он что понимает?»
Остается - работа. Помощь отцу в крохотном именьице из нескольких душ крестьян. Можно представить, каким все это ему должно казаться мелким и ничтожным. Базаров совершает ошибку, тоже мелкую и ничтожную - забывает прижечь порез на пальце. Ранку, полученную от анатомирования разлагающегося трупа мужика. «Демократ до мозга костей», Базаров вторгался в жизнь народа смело и самоуверенно <…>, что и обернулось против самого «врачевателя». Так можно ли сказать, что смерть Базарова случайна?
«Умереть так, как умер Базаров, - все равно, что сделать великий подвиг», - заметил Д.И. Писарев. С этим наблюдением нельзя не согласиться. Смерть Евгения Базарова, в своей постели, в окружении родных, не менее величественна и символична, чем гибель Рудина на баррикаде. С полным человеческим самообладанием, по-врачебному кратко, герой констатирует: «…Дело мое дрянное. Я заражен, и через несколько дней ты меня хоронить будешь…» Пришлось убедиться в своей человеческой уязвимости: «Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!» «Все равно: вилять хвостом не стану», - заявляет Базаров. Хотя «никому до этого дела нет», герой не может себе позволить опуститься - пока «он еще не потерял памяти <…>; он еще боролся».
Близость смерти для него не означает отказ от заветных идей. Таких, как атеистическое неприятие Божьего существования. Когда религиозный Василий Иванович, «опустившись на колени», умоляет сына совершить исповедь и очиститься от грехов, тот внешне беззаботно отвечает: «Спешить еще не к чему…» Он опасается обидеть отца прямым отказом и лишь просит отсрочить обряд: «Ведь и беспамятных причащают… Я подожду». «Когда его соборовали, - рассказывает Тургенев, - когда святое миро коснулось его груди, один глаз его раскрылся и, казалось, при виде священника <…>, кадила, свеч <…> что-то похожее на содрогание ужаса мгновенно отразилось на помертвелом лице».
Кажется парадоксом, но смерть во многом освобождает Базарова, побуждает не скрывать более своих настоящих чувств. Просто и спокойно может он теперь выразить свою любовь к родителям: «Кто там плачет? …Мать? Кого-то она будет кормить теперь своим удивительным борщом?..» Ласково подтрунивая, он просит пораженного горем Василия Ивановича быть и в этих обстоятельствах философом. Теперь можно не скрывать своей любви к Анне Сергеевне, попросить ее приехать принять его последний вздох. Оказывается, можно впустить в свою жизнь простые человеческие чувства, но при этом не «рассыропиться», а стать духовно сильнее.
Умирающий Базаров произносит романтические слова, которыми выражает истинные чувства: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет...» Для героя это выражение только любовных переживаний. Но автор в этих словах видит большее. Стоит напомнить, что подобное сравнение приходит на уста Рудину на пороге гибели: «…Уже все кончено, и масла в лампаде нет, и сама лампада разбита, и вот-вот сейчас докурится фитиль...» У Тургенева трагически оборванная жизнь уподобляется лампаде, как в старинном стихотворении:
Пылал полуночной лампадой Перед святынею добра.
Уходящего из жизни Базарова ранит мысль об его бесполезности, ненужности: «Думал: не умру, куда! Задача есть, ведь я гигант!», «Я нужен России… нет, видно не нужен!.. Сапожник нужен, портной нужен, мясник…» Уподобляя его Рудину, Тургенев вспоминает общего их литературного «предка», такого же самоотверженного скитальца Дон-Кихота. В своей речи «Гамлет и Дон-Кихот» (1860) автор перечисляет «родовые черты» Дон-Кихотов: «Дон-Кихот энтузиаст, служитель идеи, и потому обвеян ее сиянием», «Он весь живет вне себя, для своих братьев, для истребления зла, для противодействия враждебным человечеству силам». Легко заметить, что эти качества составляют основу базаровского характера. По самому крупному, «донкихотовскому» счету его жизнь прожита недаром. Пусть Дон-Кихоты кажутся смешными. Именно такого склада люди, по мысли писателя, двигают человечество вперед: «Если их не станет, пусть закроется навсегда книга истории: в ней нечего будет читать».
